Научное обеспечение эпизоотического благополучия в оленеводческих стадах Арктической зоны Российской Федерации

ВВЕДЕНИЕ

Северное оленеводство занимает ведущее место в сельскохозяйственной отрасли Арктической зоны Российской Федерации. Экономическое значение данной отрасли определяется рациональным использованием северными оленями скудных кормовых ресурсов обширных пространств тундры, лесотундры, северной тайги. Продуктивно использовать около 300 млн га пастбищ в Арктической зоне РФ не может ни один вид сельскохозяйственных животных, кроме северных оленей [1].

По данным Росстата, в 2022 г. в стране насчитывалось около 1,6 млн голов домашних северных оленей. Наибольшее количество животных – в Ямало-Ненецком автономном округе, далее идут Ненецкий автономный округ, Республика Саха (Якутия) и Чукотский автономный округ (рис. 1).

Ежегодный потенциал домашнего северного оленеводства составляет:

• около 20 тыс. т высококачественного диетического мяса и субпродуктов 1-й категории;
• более 400 тыс. шкур;
• более 100 т пантов и другого ценного эндокринно-ферментного и специального сырья.

Перспективами развития оленеводства являются:

• глубокая переработка продукции (субпродукты, железы, кровь, шкуры), а также популяризация продукции оленеводства у потребителей;
• организация экспортных поставок продукции за счет крупных хозяйств региона, оптимизация поставок на внутренний рынок за счет мелких хозяйств и частников;
• развитие этнотуризма и сопутствующей активности (охота, рыбный промысел, сбор дикоросов).

К основным факторам риска развития отрасли относятся:

1) пастбища:

• делихенизация, закустаривание и снижение продуктивности фитоценозов вследствие высокой нагрузки выпаса;
• сокращение пригодных для выпаса площадей в связи с промышленным освоением, отводами земель под площадки для добычи углеводородов и минерального сырья, транспортную инфраструктуру;
• загрязнение растительных кормов тяжелыми металлами на локальном уровне (аварийные выбросы) и в силу глобального атмосферного переноса;
• изменение видового состава фитоценозов вследствие глобальных климатических изменений, увеличение в структуре фитомассы доли травянистых растений.

2) организационно-хозяйственные мероприятия:

• сложная логистика по снабжению и вывозу продукции и большие транспортные расходы (до 50–60% от стоимости продукции);
• отсутствие служб по ремонту снегоходной техники;
• низкая оплата труда оленеводов, острый недостаток квалифицированных кадров (оленеводов и зооветеринарных специалистов);
• низкий уровень социальной защищенности и медицинского обслуживания семей оленеводов, дефицит женщин для создания семей из-за суровых условий проживания.

3) болезни:

• эпизоотологический и эпидемиологический риски, связанные с очагами сибиреязвенной инфекции и других инфекционных заболеваний;
• проявление новых инфекционных и инвазионных болезней в связи с потеплением и активизацией новых переносчиков;
• снижение неспецифической резистентности из-за недостатка кормов.

Целью данного аналитического исследования являлось обобщение и анализ данных об эпизоотической ситуации по основным особо опасным инфекционным болезням северных оленей, акцентирование на основных причинах их возникновения, а также мерах профилактики и методах борьбы с ними.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Результаты работы основываются на анализе архивных материалов и литературных источников, а также на материалах собственных исследований. Были использованы методы исторического и сравнительного анализа, структурного анализа, визуализации, систематизации, аналогии, обобщения. Работа выполнена в Санкт-Петербургском Федеральном исследовательском центре РАН и оленеводческих хозяйствах Арктической зоны РФ.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Сибирская язва. Наибольшую опасность в возникновении и распространении болезни представляют старые падёжные места. Во время вспышек заболеваний оленеводы в отсутствие средств и методов борьбы с инфекцией бросали павших и заболевших животных и со здоровым стадом кочевали дальше до тех пор, пока вспышка не прекращалась. Таким образом, на маршрутах движения оленьих стад оставался шлейф из незахороненных животных, образуя так называемые падёжные места, площадь которых составляет десятки и даже сотни квадратных километров. На территории Архангельской области и Республики Коми их зарегистрировано более 100, на Ямале – более 60, на Таймыре – около 40 участков, в Якутии – более 200, велико их количество и в других северных регионах [2].

Особая опасность таких инфицированных территорий состоит в том, что у них нет конкретных, четко определенных, зарегистрированных границ. Есть только ориентиры на местностях, на которые имеются ссылки, а площади этих очагов составляют от 1 до 150 км² (рис. 2).

В течение длительного времени неоднократно вставал вопрос о том, что делать с таким количеством падёжных мест, велись дискуссии об актуальности поголовной вакцинации оленей, учитывая транспортную сложность, высокую трудоемкость и затратность проводимых в оленеводстве ветеринарно-профилактических мероприятий.

С одной стороны, известно, что в почве в споровой форме возбудитель сибирской язвы сохраняет свою жизнеспособность и патогенность более 70 лет, следовательно, падёжные места могут оставаться потенциально опасными и в настоящее время [3]. Это подтверждается случаями возникновения сибирской язвы среди оленей в совхозах «Попигайский» (1969 г.) и «Октябрьский» (1977 г.), стада которых выпасались на старых падёжных местах.

С другой стороны, еще Н. Ф. Гамалея отмечал, что при неблагоприятных условиях существования споры возбудителя сибирской язвы могут утратить вирулентность и даже подвергнуться лизису [4]. Кроме того, Н. Г. Ипатенко и соавт. подчеркивали, что для развития спор Bacillus anthracis необходимо выполнение ряда условий: температура не ниже 15 °C, наличие гумуса до 14%, влажность не выше 50% и pH не менее 7,0 [5].

Следует также отметить, что на территории падёжных мест постоянно выпасаются стада домашних северных оленей, животные в которых не всегда привиты против сибирской язвы, при этом в регионе обитает большое количество постоянно мигрирующих диких животных, активно ведутся земляные работы и производится добыча полезных ископаемых [6], однако, за исключением единичных случаев на Таймыре и в Республике Саха (Якутия), заболевание не отмечали более 80 лет.

На основе имеющейся информации и проведенных на территории Ямало-Ненецкого автономного округа комплексных исследований было выдвинуто предположение о том, что случаи заболевания сибирской язвой животных в оленьих стадах носят завозной характер. В связи с этим в 2007 г. было принято решение об исключении из плана противоэпизоотических мероприятий вакцинации северных оленей против сибирской язвы на территории округа. Однако в 2016 г. в одном из стад домашних оленей Ямало-Ненецкого автономного округа возникла эпизоотия сибирской язвы. Причиной ее возникновения стала активизация старых почвенных очагов вследствие аномально высокой температуры воздуха и оттаивания почвы на глубину, превышающую обычный показатель. Животные выпасались на пастбищах, где в 1938–1941 гг. регистрировали сибирскую язву. В очаге инфекции заболело 2650 северных оленей; в результате контакта с больными и павшими животными заболело 36 человек с одним летальным исходом [7][8][9][10]. В настоящее время вакцинация против сибирской язвы в Ямало-Ненецком автономном округе проводится в полном объеме.

Для профилактики сибиреязвенной инфекции и формирования активного искусственного иммунитета на угрожаемых по сибирской язве территориях широко используют живую споровую лиофилизированную вакцину из штамма 55 или СТИ. Иммунитет формируется через 10 дней после иммунизации и сохраняется не менее 12 мес. [2].

Говоря о профилактике сибирской язвы у северных оленей, необходимо остановиться на актуальных исследованиях, проведенных учеными Печорского отдела ветеринарии ФГБНУ «Научноисследовательский институт сельского хозяйства Республики Коми» (ФГБНУ НИИСХ Республики Коми) под руководством профессора Е. С. Казановского и ГНУ «Всероссийский научно-исследовательский институт ветеринарной вирусологии и микробиологии» (ГНУ ВНИИВВиМ), по сочетанной профилактике сибирской язвы и оводовых инвазий. Результаты исследований показали хорошую совместимость и возможность применения в одном объеме ивер-, авермектинов и противосибиреязвенной вакцины из штамма 55-ВНИИВВиМ. Установлено, что фармацевтическая композиция обладает высокой эффективностью профилактического действия против паразитирующих личинок подкожного овода и вызывает у животных формирование стабильного иммунитета против сибирской язвы с высоким титром антител. В настоящее время методические рекомендации Е. С. Казановского и соавт., к сожалению, не утверждены и не нашли применения в практике [11].

Бруцеллез. Первые подозрения о наличии бруцеллеза в оленеводческих хозяйствах Чукотки высказал в 1939 г. А. В. Рудаков, но в естественных условиях бруцеллез северных оленей впервые был диагностирован на Таймыре серологическим и аллергическим методами в 1948 г. И. М. Голосовым, а в 1955 г. В. А. Забродиным впервые были выделены от оленей штаммы бруцелл. От представителей дикой фауны впервые бруцеллы «оленьего» вида были изолированы В. А. Забродиным на Таймыре из пораженной конечности дикого оленя. Последующими исследованиями была установлена высокая зараженность возбудителем бруцеллеза диких северных оленей на Таймыре, в отдельные годы достигающая 35–40%. В дальнейшем при изучении эпизоотологии бруцеллеза были выделены штаммы бруцелл и от других видов животных (волка, голубого и белого песца, росомахи, горностая, соболя, серебристо-черной лисицы). При этом по своим морфологическим, тинкториальным и биохимическим свойствам эти штаммы были идентичны бруцеллам, изолированным от домашних и диких северных оленей, и относились к биовару 4 Brucella suis. Указанные исследования подтверждают, что на отдельных территориях Арктической зоны РФ сформировались природные очаги бруцеллеза [12][13].

В 60–80-х гг. прошлого века бруцеллез был широко распространен в оленеводческих хозяйствах Таймырского (Долгано-Ненецкого), Эвенкийского, Ямало-Ненецкого и Чукотского автономных округов, Камчатской области и Якутской АССР. Зараженность оленей бруцеллами в отдельных стадах достигала 30–40%, а количество клинически больных животных составляло 20–25% [14].

Современная эпизоотическая ситуация в стадах домашних северных оленей в Арктической зоне РФ отражена в таблице.

Рассматривая экономический ущерб оленеводству от бруцеллезной инфекции, следует учитывать, что он складывается из потерь в результате повышенной яловости и абортов у самок, рождения слабых, часто нежизнеспособных телят, вынужденной выбраковки и убоя животных с клиническими проявлениями болезни и положительно реагирующих по комплексу диагностических исследований, нарушения нормальной хозяйственной деятельности в условиях карантинных ограничений в неблагополучных стадах, дополнительных затрат на проведение диагностических и оздоровительных мероприятий.

Особо следует отметить риск, связанный с бруцеллезом северных оленей, для здоровья людей, в том числе использующих в пищу продукцию от больных животных, особенно не подвергшуюся термической обработке (традиционная кухня коренных малочисленных народов Севера), а также работающих в оленеводческих стадах или занятых на первичной переработке продукции оленеводства [15][16].

Для профилактики и борьбы с бруцеллезом первоначально многие исследователи рекомендовали применять только общие ветеринарно-санитарные меры в оленеводческих хозяйствах, однако опыт показал, что этого недостаточно для ликвидации бруцеллеза в оленеводстве, так как имеются природные (почвенные) очаги инфекции, а технологические особенности отрасли практически не позволяют качественно и в полном объеме проводить комплекс вышеуказанных мероприятий.

В настоящее время оздоровление проводят с применением противобруцеллезных вакцин из штамма Brucella abortus 82 в соответствии с утвержденным наставлением [17].

Учитывая собственный опыт работы с бруцеллезом северных оленей, хотелось бы отметить следующее:

1. Без вакцинации проблему ликвидации бруцеллеза в оленеводческих стадах решить невозможно. Безвакцинным оздоровлением длительное время занимались в Магаданской области, но особых результатов достигнуто не было.
2. Незаслуженно забыта вакцина из штамма Brucellaabortus 19. Это самый стабильный и самый иммуногенный штамм. Поэтому необходимо рекомендовать применение данной вакцины, особенно в регионах, где сформировались природные очаги бруцеллеза (Таймыр, северо-запад Республики Саха (Якутия) и северо-восток Ямала). Эффективность такой вакцинации подтверждена положительными результатами иммунизации оленей на Таймыре. Эту вакцину критикуют за длительные поствакцинальные титры, но при ее введении в малых дозах титры исчезают в течение 6–9 мес., а отдаленные поствакцинальные титры у северных оленей отмечали и после применения вакцин из других штаммов.
3. Необходимо рассмотреть и утвердить дозы противобруцеллезных вакцин для северных оленей. Олень значительно меньше крупного рогатого скота, и вводить ему 1/2, 1/4 полной дозы, предназначенной для крупного рогатого скота, нецелесообразно, ведь и теоретически, и практически подтверждено, что массивные дозы антигенов, наоборот, угнетают иммунную систему, а следовательно, и формирование напряженного иммунитета.
4. Требует дополнительного изучения вопрос о диагностических реакциях и диагностическом титре антител у северных оленей. Сейчас отдельные специалисты для диагностики бруцеллеза в оленеводстве используют иммуноферментный анализ, а потом не знают, что делать с положительно реагирующими животными. Так ли опасны положительные титры 1:25, 1:50, если клинические признаки болезни отсутствуют и возбудитель бруцеллеза при бактериологическом исследовании не выделен.

Некробактериоз. Первые наблюдения копытной болезни северных оленей в условиях российского Севера, вероятно, были проведены Н. И. Эккертом, который в 1898 г. описал ее основные клинические признаки [18]. В 1909 г. Е. Н. Павловский отмечал, что в тундрах и лесах Архангельской губернии ежегодно наблюдали у оленей флегмонозно-гнойное воспалительное заболевание нижних фаланг конечностей, которое наносило громадный урон кочевникам приполярной тундры [19]. Болезнь может поражать в стадах от 1,5 до 50% оленей.

По данным И. М. Голосова и Б. В. Маслухина [20], согласно государственной статистической отчетности, в Таймырском национальном округе за 16 лет (1950–1965) погибло от некробактериоза 42 834 оленя. Как отмечал И. Г. Мачахтыров [21], в 90-х гг. прошлого столетия в целом по Республике Саха (Якутия) заболевало от 10 до 50 тыс. оленей, а летальность достигала 32,1%.

В настоящее время в официальную статистику некробактериоз северных оленей не включают, по нашему мнению, это связано с необходимостью наложения карантина при получении положительного результата на заболевание в оленеводческом хозяйстве, что не выгодно владельцам животных, соответственно, возбудитель инфекции по-прежнему циркулирует в оленеводческих стадах. Это подтверждается исследованиями микробиома рубца северных оленей: более чем у 50% животных были выделены фузобактерии вида Fusobacterium necrophorum [22][23].

Говоря о профилактике этого заболевания в оленеводческих стадах, следует отметить, что многие ученые работают над созданием специфических средств борьбы с данной болезнью северных оленей. В настоящее время разработаны противонекробактериозные вакцины, но в оленеводстве их применяют редко, так как они или вызывают поствакцинальные осложнения, или не вписываются в технологию ведения оленеводства. Однако разработка иммунобиологических препаратов для профилактики некробактериоза северных оленей – вопрос важный и актуальный.

На современном этапе наиболее эффективным является хирургическая обработка раневой поверхности и последующая комплексная антибактериальная терапия препаратами, как правило, на основе окситетрациклина (например, «Нитокс»). Широкое применение нашли комплексные фармакологические средства системного действия: «Тетрацин», «Фузобаксан-2» и «Фузобарин», «Некрофар-С», а также препарат местного применения «Некрогель», которые позволяют повысить эффективность лечения оленей от некробактериоза, по сравнению с традиционным, более чем в 2–3 раза. Считаем, что работа в этом направлении требует продолжения. Перспективны научные исследования по разработке и изготовлению аэрозольных препаратов для антисептической обработки, усиления регенерации поврежденных тканей и длительной защиты ран от повторного инфицирования.

Первостепенное значение в борьбе с этой болезнью придается общим ветеринарно-санитарным и зоотехническим мероприятиям, проведение которых направлено на повышение естественной устойчивости организма и защиту его от вредного воздействия неблагоприятных факторов внешней среды.

В первую очередь проблему некробактериоза северных оленей, конечно, следует рассматривать совместно с борьбой с кровососущими насекомыми и оводами. Нами совместно с учеными Всероссийского научно-исследовательского института ветеринарной энтомологии и арахнологии (г. Тюмень) испытаны в оленеводческих хозяйствах Ямало-Ненецкого автономного округа и Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района современные препараты для борьбы с гнусом и оводами. В результате производственных испытаний доказано, что в стадах, в которых проводилась обработка оленей против гнуса и оводов, заболеваемость животных некробактериозом в 6,5 раза ниже, чем в группах, где обработку не проводили [24]. Исследования в этом направлении требуют продолжения и в первую очередь они должны быть направлены на синтез инсектицидных и репелентных препаратов с длительным сроком защиты.

На наш взгляд, для профилактики некробактериоза и других болезней северных оленей важное значение имеет организация зимнего выпаса и минеральная подкормка животных в зимний и ранневесенний периоды. Совместно с сотрудниками Нарьян-Марской сельскохозяйственной опытной станции был разработан углеводно-витаминно-минеральный кормовой концентрат, который можно успешно использовать для подкормки северных оленей в зимне-весенний период. Экономическая эффективность от применения кормовой добавки в стаде из 1800 гол. в течение 40 дней составляет более 1,2 млн руб. Совместно с компанией ООО «Биотроф+» проводятся исследования по теме «Микробиоценоз рубца Rangifer tarandus Арктических регионов России», в результате которых получили микроорганизмы из рубца северного оленя, перспективные в качестве источника целлюлаз и биодеструкторов токсинов микромицетов. В настоящее время на основе этих микроорганизмов разрабатывается линейка лечебно-профилактических средств [25].

Бешенство. Ранее заболевания животных бешенством в Арктической зоне РФ регистрировали достаточно редко и чаще всего его называли дикованием. Особенности проявления рабической инфекции в высоких широтах способствовали формированию концепции о существовании в тундровых зонах самостоятельного заболевания животных в форме дикования, или, иначе, арктического бешенства, но в настоящее время возбудитель дикования считается географическим вариантом классического вируса бешенства [26]. В последние годы бешенство периодически регистрируется в Ненецком и Ямало-Ненецком автономных округах, Республике Саха (Якутия).

Так, на территории Ненецкого автономного округа бешенство среди плотоядных животных и северных оленей регистрируется ежегодно и создает напряженную эпизоотическую и эпидемиологическую обстановку в регионах. Характер динамики заболеваемости бешенством на территории данного округа в период с 2004 по 2015 г. отражает устойчивый характер неблагополучия в 2008, 2013 и 2015 гг. (рис. 3) [27].

При микроскопических исследованиях методом флуоресцирующих антител (МФА) патологического материала (головной мозг) от павших на территории округа животных разных видов из 130 проб были положительными 70 (54%), из них 37% составляли пробы от домашних северных оленей, 53% – от представителей дикой фауны (белых песцов – 33%, лисиц – 20%), 10% – от безнадзорных собак. Случаи заболевания животных регистрировали в зимне-весенний период (февраль – март) во время активной миграции и гона диких плотоядных. В этот же период или несколько позднее (апрель – май), с учетом латентного периода, были отмечены случаи болезни среди домашних оленей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, установлено, что такие болезни, как сибирская язва, бруцеллез, некробактериоз, бешенство, по-прежнему актуальны для оленеводческой отрасли и не только наносят существенный экономический ущерб, но могут быть причиной заболевания людей. Резюмируя вышеизложенное, можно сделать следующие выводы: при сибирской язве наибольшую опасность возникновения и распространения болезни представляют старые падёжные места; при ликвидации бруцеллеза наряду с общехозяйственными мероприятиями важна вакцинация животных; при некробактериозе следует особое внимание уделять борьбе с кровососущими насекомыми и оводами; для недопущения возникновения бешенства в оленеводческих стадах необходимо исключить контакт оленей с дикими плотоядными и рассмотреть возможность вакцинопрофилактики. Несомненно, ликвидация или профилактика вышеуказанных инфекционных болезней требует постоянного эпизоотологического надзора, проведения необходимых специальных общехозяйственных и лечебно-профилактических мероприятий.

Очевидна необходимость постоянного надзора за инфекционными болезнями в Арктической зоне РФ с использованием ГИС-технологий. Особое внимание важно уделять формированию специализированных информационных слоев, связанных с эпизоотическими характеристиками, в том числе слоев маршрутов оленьих стад, территорий, на которых регистрировали вспышки сибирской язвы, слоев расположения неблагополучных по болезням объектов. Например, имея слои территориального размещения падёжных мест, тандеров, инфицированных каким-либо возбудителем, миграционных путей диких животных и т. д., можно планировать маршруты движения стад, позволяющие снизить риск возникновения некоторых инфекционных болезней оленей и, что особенно важно, активно внедрять комплексные ветеринарно-профилактические мероприятия.

В заключение следует отметить, что в обзоре рассмотрены только наиболее значимые инфекционные болезни северных оленей. Конечно, оленеводческим предприятиям следует учитывать возможность возникновения в стадах ящура, паратуберкулеза и других инфекционных и эмерджентных болезней в зависимости от региона. Например, на Таймыре и Ямале неоднократно регистрировали головную болезнь, этиология которой до сих пор не изучена.